Автор: A. Mercuri
Перевод: И. Залинской
Размышляя о непреодолимой решимости девушек с анорексией, цель которых неопровержима как психотерапией, так и более серьезно -психотропными препаратами, как бред безумцев, хотя и не сумасшедших. Я задался вопросом, с величиной какой психической патологии мы можем связать такое железное убеждение. Ответ, который я дал, был — величина фанатичного идеализма.
Склонность к созданию целей на будущее, которые оправдывают и делают их существование законными, на самом деле существует у всех людей и особенно развита у так называемых «идеалистов». Здоровый идеализм-это когнитивная величина, типично человеческий ментальный механизм, который, вероятно, был выбран в ходе биологической эволюции, для того чтобы дать большое репродуктивное преимущество тем, кто им владел.
Ни один из нас (и об этом нужно помнить всегда) по закону природы не имеет права жить только потому, что он родился, право на жизнь завоевывается ценой, которая признается природой и другими, и эта цена часто создается путем достижения идеала, ценой сексуальной привлекательности, прежде всего, когда вы молоды, что затем приводит к биологической полезности деторождения и, ценой социальной полезности, когда вы взрослее. Природа не дает покоя тем, кто не стремится к общему благу, будь то органический (биологический альтруизм, т. е. деторождение) или социальный (способствовать радости или успеху других людей).
Однако у некоторых предрасположенных людей бывает идеалистическое отношение становится фанатизмом, т. е. одержимость вокруг темы своего идеала, перфекционизм в желании достичь высших результатов, ощущение что в его идее есть глубокая истина, отказ от того, что контрастирует или замедляет достижение цели, все это с риском потерять чувство меры между своей идеей и реальностью. В таких случаях и при совпадении элементов характера, чувство миссии может стать настолько сильным, что оно преодолевает инстинкт сохранения или уважение к жизни других людей, христиане убивали язычников, лишь бы не отрекаться от своей веры или не убивали, чтобы выразить это.
Сталин и Гитлер были убеждены в том, что им предстоит выполнить великую миссию, чтобы оправдать смерть миллионов людей, а несогласных с их схемами убивали за противоположную идею, патриоты умирали и убивали во имя Родины, в недавней итальянской истории люди крайне правых или крайне левых убеждений, во имя своих идеалов, уничтожили свою собственную и чужую жизнь.
Большинство людей, однако, не доводят свои идеалы до крайностей, но ревностно охраняют их как штурвал для жизни и личного источника мотивации, поэтому, даже подростки стремящиеся быть худыми и приятными в соответствии с современными эстетическими канонами, не доводят свою идею до крайности достижения истощения, но, имея в голове и сердце и многие другие, более возвышенные цели чем худоба, посвящают себя другим идеалам. С другой стороны, будущая анорексия, вероятно, страдающая эмоциональной бедностью, которая мешает ей создавать более широкие и экстравертные цели, начинает свою одиночное восхождение к успеху с силой самоконтроля, стремясь к двум целям, сопротивляться инстинкту и пытаться воплотить с фанатизмом текущую модель победившей женщины. Вехи, которые становятся для нее единственной целью жизни, своего рода идеалом, чтобы преследовать до самой смерти.
Если вы хотите красивый портрет фобико-навязчивой личности, вы найдете его в небольшом томе Адальберта Штифтера ( 1805-1868) «ЛЕСНАЯ ТРОПА» . Сам Штифтер, вероятно, хорошо знал, что он описывал. Чувствительный человек, ему не нравилась суетливая жизнь города, а медленный темп сельской местности. Он был созерцателем, а не человеком действия. Художник и писатель оставил нам великолепные поэтические свидетельства своей мягкой и хрупкой души в описании пейзажей и любви.
